На "Евровидении" нам ничего не светит?

Налич затеряется…

– В прошлое воскресенье стало известно, что на «Евровидение-2010» Россия отправит музыкальный коллектив Петра Налича. Такой выбор был логичен?

– Выбор Налича вполне естественен. Для аудитории «Евровидения» он исполнил соответствующую песню, эдакую балканскую, поскольку среди участников этого конкурса много представителей Балкан.

– Почему российские зрители не поддержали «Буранов-
ских бабушек» из Удмуртии, чье выступление было креативным на фоне всего остального, включая Налича?

– Это было бы слишком радикально! Мы можем говорить о том, что это было бы прикольно, но люди, голосующие на «Евровидении», очень консервативные. Если голосует народ, то победит артист, который ничем особо не выделяется среди других, а когда голосуют специалисты, все может оказаться иначе.

– Получается, для русского фольклора в финале еще не настало время?

– Почему? Все зависит от артиста, от его номера, от того, кто еще принимает участие в конкурсе. А убеждения, что мы будет посылать на «Евровидение» только попсу, на ТВ уже нет. Задачи выиграть «Евровидение» теперь у нас нет, поэтому все равно, кто поедет.

– Вернемся к Наличу. Ваше мнение о нем.

– Петр Налич отличный музыкант.

– Для российской поп-сцены он свеж?

– Для российской – да, потому что это совершенно не наша, а югославская музыка. Но на «Евровидении» ему ничего не светит, поскольку он затеряется среди других балканских артистов.

Не знаем, что будет завтра

– Максим, как вы считаете, во взаимоотношениях «публика-музыка» у нас что-то кардинально изменилось?

– Ничего. В России меняется только шоу-бизнес, то есть способы распространения музыки, ее раскрутки. Эти изменения кажутся революционными, хотя по существу ничего не меняется: если раньше в шоу-бизнесе господ-ствовала одна модель, то теперь другая. В 90-е в нашей стране появился институт продюсеров – людей, создающих продукт: они покупали для артиста песни, продюсировали его альбом и так далее. А на Западе суперзвезду из артиста делает звукозаписывающая компания – она пишет ему десять альбомов, возит его в туры и, имея много таких артистов, получает большой оборот.

Российские продюсеры тоже хотели бы так работать, но финансов у них было маловато, и к ним стали обращаться обеспеченные люди с просьбой спродюсировать их жен, дочерей и так далее. Они платили, продюсер выпускал альбом, но ущербность такого подхода в том, что продюсер не был заинтересован в успешности артиста. Он брал деньги, записывал на них альбом, снимал два клипа и говорил: «Все, миллион закончился! Хотите дальше – давайте еще!» Поэтому в начале 2000-х годов шоу-бизнес в России умер, а потом для его оживления была придумана «Фабрика звезд». Поначалу она взбаламутила всю застоявшуюся попсовую тусовку, но та недолго пребывала в растерянности и «сожрала» эту сотню артистов, которую выпустила «Фабрика», сделав ее частью себя.

Сейчас эти круги на музыкальном «болоте» разошлись и оно снова спокойное – тот шоу-бизнес, к которому мы привыкли, фактически мертв и продукта не производит. Зато есть другие способы распространения музыки – диски практически не выпускаются, люди покупают или качают музыку через Интернет. Поэтому от того шоу-бизнеса, что есть на телевидении, ничего ждать уже не стоит, но есть другие виды шоу-бизнеса. Например, отличную музыку можно найти в Интернете.

– Почему в нашу музыкальную жизнь так активно проникает шансон?

– Во-первых, это простая и легкая музыка, во-вторых, в шансоне воплощается русская тоска по некой далекой женщине, в особенности по маме – это очень важная тема. Ну и не стоит забывать, что в нашей стране достаточное количество людей сидело – а эти люди, естественно, «пропитаны» этой сиротской романтикой.

Шансон – явление социальное, свидетельствующее еще и о том, как себя люди ощущают в этом мире, и получается, что ощущают сиротами, которые раньше слушали «Ласковый май», а теперь шансон. Но главное все же то, что это простая музыка.

– Вам не кажется, что понятие «песня» осталось в 90-х, а в наши дни слова композиций в той же поп-культуре большого значения не имеют?

– Когда появилась Земфира, все к тому времени уже похоронили российскую музыку. Потом так же дружно похоронили отечественную попсу, но тут возникла певица МакSим, причем непонятно откуда, и теперь она собирает «Олимпийский». Затем все похоронили мировой шоу-бизнес, к тому же умер Майкл Джексон, но тут появляется Lady Gaga – артистка совершенно феноменальная, продающая миллионы пластинок по всему миру, чего не было уже лет 20. Мы никогда не можем знать, что будет завтра!

Максим зажигает!

– Давайте о наших затерянных артистах-композиторах. Почему не слышно новых творений талантливого Юрия Антонова, почему ушел в тень хороший певец и композитор Дмитрий Маликов?

– А кем из мужчин на российской поп-сцене можно гордиться?

– Валерием Меладзе. Это вполне актуальный артист, очень хороший, который исполняет современную музыку и хорошо выглядит на сцене в отличие от Юрия Антонова и Дмитрия Маликова.

– А из женщин?

– Сейчас у нас две «звезды» – это МакSим и Анна Плетнева из группы «Винтаж».

– Маловато…

– Да, этот мирок стал очень узеньким, это правда. Но у той же группы «Винтаж» был сногсшибательным первый альбом. Есть хорошая группа «Moremoney» – их альбом вообще невероятная для России вещь: солистка группы Надежда Грицкевич, которая училась на филолога и играла в КВН (что несвойственно музыкантам), вдруг спела песни, похожие на первый альбом Бьорк – они правда, на английском языке, но с очень пронзительными мелодиями. В общем, это группа мирового клубного уровня – в Москве по крайней мере на нее уже очереди стоят!

– А интересные исполнители появились в русском роке в последнее время?

– Да нет у нас сейчас никакого рока! Есть так называемый формат «Нашего радио» и все. Плотно позиционируют себя с роком «Ночные снайперы» и ДДТ, но они стали неинтересными. А в рок-н-ролле группой номер один по-прежнему остается «Аквариум» – каждый его новый альбом разлетается в считанные секунды!

– Неужели среди новых исполнителей никто с ними рядом не стоит по продажам и популярности?